Апостол говорит, что Бог "нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом, — благодатью вы спасены" (Ефес. 2, 5). Если исходить из чисто юридического понимания, то как можно оживить уже мертвого за свои преступления? Мертвого, можно сказать, на законных основаниях? Здесь  само западное правовое понимание загоняет богословие в бесконечный тупик в поиске правильной расстановки знаков препинания в формуле "казнить нельзя помиловать". Чтобы разрешить этот смертельный парадокс, схоластике приходится удовлетворять разгневанное божественное правосудие идей умилостивительной жертвой Самого Христа. И вот тогда преступник прощен. "Казнить нельзя, помиловать…" Однако есть парадокс и посильней, с которым никакой схоластике не совладать. Тот, кто должен быть уже вполне жив (христианин), порой почему-то хочет оставаться мертвым преступником… О чем это? Да о грехе… Грех умерщвляет, а благодать — животворит… Не желаем расставаться с грехом — рискуем быть мертвы внутренне, хотя на словах — вроде христиане… Чем не парадокс? Ни жив, ни мертв… "ни там — ни тут"… А ведь это с нами — сплошь и рядом так… "ты ни холоден, ни горяч"… Приговоренный к смертной казни и получивший помилование — отказывается от него…