Данный текст о.Константина:     o-k-kravtsov.livejournal.com/191821.html
многим вполне справедливо понравился. В общем все верно: христианство  как устрашающее  учение об аде — та еще "заливная рыба", которая неизбежно начинает восприниматься гадостью. Однако в разговорах или спорах об аде почти всегда присутствует нечто неуловимое или ускользающее от внимания. В этой теме словно бы наличествует  заведомый паллиатив: какое утверждение не обосновывай — оно не кажется исчерпывающим или окончательным. Скажешь: ада нет, потому что это противно самой идеи любящего Бога! — о, хорошо, замечательно! — однако, при дальнейших раздумьях понимаешь, что совсем ад как-то не устраняется из окружающей картины бытия — уже хотя бы потому, что зло конкретно на уровне разной там тирании, педофилии, садизма и вообще равнодушия как такового. Скажешь: ад есть, потому что зло не может быть не наказано! — тоже верно! — однако, если мысленно проецировать тот же ад во всю вечную вечность, то делается как-то неуютно от идеи такой вот вековечной вечности. Короче говоря, во всей этой теме в большинстве случаев не хватает некой важной константы, на которую можно было бы опереться, чтобы иметь полную ясность по отношению к существованию ада. Но, не исключено, что именно такая константа в условиях падшего человеческого бытия от Бога нам по каким-то (возможно, педагогическим) причинам просто не дана — и судить-рядить здесь мы можем только гадательно. Вот, именно гадательно и дерзну предположить следующее. Ад является индивидуальной, а не общей проблемой. Проблемой личного выбора, а не положительной общей вероучительной дисциплиной. В том и казус, что эта проблема ада стала общим устрашающим учением, своего рода доктриной, которая порой покушается на Евангелие как Благую Весть, тогда как оная весть заключается в утверждении  победы над адом, сокрушения его, а не в возвещении всемогущества последнего.

       В этом контексте проблему ада можно свести к следующему. Царство Небесное реально, потому как реален Бог Спаситель. И это – объективно так. Ад — возможен, потому как реальна человеческая личность, имеющая свободу сказать Богу — "нет". И это – проблема, скорее, субъективная. Является ли возможность этого "нет" окончательно не преодолимой в вечности для Божественной Любви — вполне пока Богом же нам не открыто. Но, судя по Евангелию же, опасность такая есть. Именно — благодаря абсолютной ценности (и самоценности!) человеческой личности…

"Берегитесь, чтобы вас не ввели в заблуждение, ибо многие придут под именем Моим, говоря, что это Я; и это время близко: не ходите вслед их" (Лк. 21, 8).

     Когда мы это читаем, то, как правило, все кажется очевидным: Христос предупреждает о конкретных лжехристах и лжепророках и разные там лидеры известных нам сект (все эти Виссарионы, Береславские и Асахары) вполне  подходят под это определение. Однако, думается мне, реальность может оказаться еще сложнее, ведь имя Христово это не просто схожее звучание или написание — это еще наименования абсолютного блага для человека — победа над смертью, жизнь вечная…  И вот здесь, действительно, могут многие придти под наименованием схожих благ, маскирующихся под обещаниями естественного (а можно и почти чудесного) преодоления болезней, старости, а то и самой смерти. Современная наука и медицина эти еще недавно фантастические блага уже начинают обещать. Вся эта генная инженерия и новейшие медицинские технологии уж вполне готовы выступить вместо Христа, обещая жизнь безболезненную, а то и почти вечную (ну или, по крайней мере, значительно продлеваемую, благодаря преодолению старения и обещаемой победе над основными ранее неизлечимыми болезнями). Надо только успевать вовремя кое-что подправлять в человеческом материале, в его генотипе. Очень интересно на эту тему высказалась писательница Людмила Улицкая в интервью журналу "Профиль":

 "— В молодые годы в одном из христианских текстов я наткнулась на высказывание типа «и тогда начнется величайший и последний блуд — блуд человека с материей». Постичь смысл этой фразы мне не удавалось до тех пор, пока я не прочитала о первых чипах, несущих фрагмент гена, способный производить тот белок, который необходим организму человека. То есть лечение больного с помощью введения подкожно или каким-либо иным способом нормального гена взамен дефектного. И тут я поняла: вот оно! С точки зрения христианской (думаю, что и мусульмане, и иудеи здесь бы тоже подписались), подобные операции есть святотатство. Господь и Творец создал мир таковым, каков он есть, — нам, людишкам, заповедано сотрудничать по устроению благоденствия этого мира, но нигде не сказано, чтобы мы своим умом его переделывали, внедряясь в его структуру. То, что вы условно называете постчеловеком, с точки зрения христианской, вероятно, представляет собой монстра, то есть предмет блуда человека с материей"

(http://www.profile.ru/items/?item=28009).  
    

В этом интервью с Улицкой еще много всего любопытного и вполне апокалиптического,  но это уже все детали… Сам же соблазн может быть очень прост: что там настоящий Христос и его обещания Царства Небесного, когда, вот, генная инженерия, типа, ничем не хуже и куда как реальней….

Почему-то, размещенная на странице Кирилла Фролова полная расшифровка речи Патриарха на "Сретенских встречах"   —  kirillfrolov.livejournal.com/505609.html      —      вызвала странную реакцию в некоторых православных СМИ.   Если верить пользователю    —     http://vadimb.livejournal.com/38249.html   —    то попытки разместить данный текст в сообществе "Православная журналистика"
  —  http://community.livejournal.com/ortho_periodics    —  не увенчались успехом, поскольку там все это пресекали…

В общем — чудно как-то. Речь, кстати, содержит в себе совершенно актуальную и очень нужную конкретику. К примеру, Патриарх говорит, что, мол, мы посылаем священников для служения в армию или в тюрьмах, но — этого мало, потому как нужно прежде обучить человека служению (или работе) в данных условиях. И это — уже конкретная постановка проблемы (что нужно), а не общие слова…

Ниже привожу саму речь Патриарха:

Тут у наших друзей:  
http://ogreshin.livejournal.com/50381.html                             http://ignaty-l.livejournal.com/283065.html
                                        http://fedor-vasiljev.livejournal.com/245488.html 

были интересные перекликающиеся записи — фактически, на тему опыта или характера апостолов-учеников Христа. Многое подмечено довольно глубоко и точно. Но вот интересно: а что же было главным, определяющим в том, что апостолы смогли стать истинными учениками? Вот, к примеру, Федор Васильев говорит: "Смерть и воскресение Христа — чувственный опыт, совершенно необходимый для рождения от Духа"… В общем, безусловно верно. Но когда этот опыт у апостолов стал и впрямь вполне осознанным? Ведь в момент самих этих евангельских событий, как ведут себя в большинстве своем ученики Христа?  Его скоро предадут и возьмут под стражу (Он молится), а они — спят, затем — Петр отрекается…  Христа  распинают (а они, за исключением одного, разбежались)… Он уже воскрес, а они все прячутся по домам, пока Он Сам им непосредственно не явился, потому что они его ученики… Какой же это (по "Огрешену") спецназ? Какая же это психологическая готовность осознанно принять смерть и воскресение Христа, пока он сам не явился и не сказал "есть ли у вас что в пищу", дабы доказать реальность Своего Воскресения? И окончательно они уже обретают силу в день Пятидесятницы, в момент сошествия на них Св. Духа… Так что: апостолы были  совсем не готовы и далеко не экстремалы? Мне думается, что они, ранее, когда их избрал Христос, уже засвидетельствовали, оставив все (сети, родителей, жен и т.д.), что видят во Христе Истину и в принципе готовы идти за Ним всерьез. Далее, они учились у Христа как могли, но вполне осознать происходящее (смерть и воскресение Христа) было не их человеческих сил дело. Это происходит уже задним числом, когда Воскресший является и когда Дух Святой сходит… Также  и в наше время: разве Пятидесятница в Церкви совсем прекратилась и разве опыт жизни и смерти вокруг иссяк? И как это происходит в том или ином человеке — применительно ко Христу — вопрос далеко не простой, теоретические схемы здесь к конкретной личности далеко не всегда применимы. Может кто и, подобно апостолу Иоанну, стоит возле  Креста, может кто в это время отрекается, как апостол Петр, может кто, подобно разбойнику кается в последние минуты своей жизни (а является ли разбойник при этом в собственном смысле учеником Христовым, скорее, он просто — спасен?)… В общем, все же,  по меньшей мере, чтобы быть учеником Христовым нужна некая изначальная человеческая решимость, а остальное — как Бог дает…

Утверждение, что подвиг  наших новомучеников и  исповедников ХХ века до конца нам не воспринят и не осознан, — справедливо…  Боюсь, что мы до конца не понимаем, насколько нечеловеческие и жестокие условия сопровождали жизненный путь исповедников. Очевидно также, что существует опасность некоторой романтизации опыта страданий самих новомучеников (при всех достоинствах такой книги, как, к примеру, «Отец Арсений», такая же опасность там есть). Но вот, к примеру, цитата из собрания писем святителя Афанасия Сахарова…

 «Изнуряющая, непосильная работа изматывает так, что тупеет ум, не ра­ботает мысль. Книг нет, да их и некогда читать, — а присланные в посылках и пропущенные лагерной цензурой (как сочинения А. С. Пуш­кина, А. К. Толстого) при обысках отбираются, и их потом нельзя найти. Получение посылок, где-то задерживающихся на месяц, полтора и более, соединяется с ужасной волокитой, с многочасовым ожиданием во всякую погоду под открытым небом, сопровождается таким не цензуированием­, — а копанием не только в посылке, но и в душах и получателя, и даже отправителя, что, насколько нас, лагерников, радует посылка, настолько момента ее выдачи ждешь в чрезвычайно неприятном, нервном напряжении­. Из посылок не выдают не только газет, но обдирают обложки с пачек сахара, печенья, конфет — и все ссыпают в одно место. За послед­нее время стали отбирать не только наружную обшивку, —  но и тряпочн­ые мешочки из-под продуктов, присылаемые со специальным казначе­ем на починку. Как чрезвычайно опасным людям, нам не только не разрешается иметь нож, чтобы разрезать хлеб, или ножницы, чтобы обрезать ногти, —  у нас отбирают даже иголки. Письма от нас и к нам приходят не все и с большим опозданием. Я в октябре получил пачку июньских и июльских. Мои родные уже несколько месяцев не получают от   меня  писем и очень беспокоятся, а я пишу регулярно. Даже такое­ приятное дело, как баня, обращается здесь в одну из казней еги­петских. Вообще ужасная обстановка бессердечия, черствости, эгоизма, наушничества, доносов, стремления на несчастьи других построить собственное благополучие, отвратительное окружение мата даже со стороны занимающих командные посты, блата (которого я не ищу), взяток (кота­х я стараюсь не давать), воровства, остающегося почти безнаказан­ным, создают чрезвычайно тяжелые условия существования, причиняют массу ненужных, никому пользы не приносящих страданий».
(Святитель Афанасий Сахаров, Собрание писем. (Народному Комиссару Внутренних дел СССР. Заявление. 23 апр.1939 г.)

Еще Шаламов заметил, что лагерный опыт – прежде всего отрицательный, развращающий опыт. Не всякое страдание приносит пользу… То есть, не всякое страдание прямо дается Богом. Не надо все взваливать на Бога. В том, что может сотворить человек и какие страдания может принести человек человеку же, часто, виновен сам человек…

Здесь, в теме о продолжающемся «не захоронении» трупа Ленина, разгорелся целый спор – в частности, о личности того же Сталина. Один из апологетов последнего приводит восторженные слова о вожде святителя Луки (Войно-Ясенецкого), как доказательство того, что, раз уж святой о нем хорошо отзывается, то все христиане должны признать истинное величие и нравственную доброкачественность вождя. На  самом деле это, конечно, чисто политическая коньюктура, от которой, оставаясь на свободе, не мог быть свободен и такой святой, как святитель Лука. Попробовал бы он высказаться иначе… А вот другой – не менее интересный пример:

«Патриарх Тихон о смерти Ленина» (14(27) января 1924 г.): «МОСКВА. В опубликованном в газетах письме Патриарх Тихон выражает соболезнование Правительству СССР по поводу тяжелой утраты, понесенное в лице неожиданно скончавшегося Председателя Совнаркома Ульянова-Ленина. В беседе с представителем печати Патриарх Тихон заявил, что Ленин не был отлучен от Православной Церкви, поэтому всякий верующий имеет право и возможность его поминать. Хотя, сказал Тихон, мы идейно расходились с Лениным, я имею сведения о нем, как о человеке добрейшем и поистине христианской души. Я считал бы оскорблением памяти Ленина, если бы православное духовенство участвовало в похоронах, ибо Ленин никогда не выражал желания, чтобы православное духовенство провожало его тело»  («Пролетарский путь», 1924, 27 января. № 22).

И – что? Мы должны всерьез воспринимать сказанное святителем Тихоном для советской печати того времени? Считать Ленина «добрейшим и поистине христианской души»? А то и «его поминать»? Разумеется – это тоже (хотя и в устах святителя) элементарная политическая коньюктура  (а что еще было Патриарху того времени по отношению к воцарившимся большевикам говорить?) – естественно, что из этого вовсе не следует, что один из самых великих гонителей Церкви действительно был  христианских качеств и «кристальной души» человеком. Или, может быть, тогда еще и царь Ирод был таким же – и его тоже пора прославить, как тайного христианина?

Поскольку "нецые" упорно говорят о том, что так называемый клерикализм есть ересь, то привожу здесь статью из энциклопедии "Брокгауза и Эфрона", из которой совершенно очевидно следует, что данное искажение норм духовно-нравственной жизни внутри Церкви в собственном смысле ересью являться не может. То есть — нужно выражаться точнее, иначе, не уточнив понятия, в возможных полемиках мы никогда ни о чем не договоримся…

"Ересь

Читать далее →

Вот один характерный комментарий к комментарию в предыдущей теме:

Да, так бывает: и, причащаясь, можно быть Иудой (Евангелие об этом нам свидетельствует)… Но сие есть все-таки исключение, крайность. Как известно, лучше ходить на зеленый свет светофора, чем бегать на красный под предлогом, что не все так передвигающиеся обязательно попадают под колеса. И почему-то подобного рода слова о Причастии я слышу последнее время все чаще… Может быть они в оправдание нашей евхаристической и вообще христианской холодности? Евхаристия есть заповедь… Заповедь Самого Спасителя: "тело Мое за вас ломимое", "Пейте от Нее(Чаши) все" (а не некоторые), "если кто не будет есть Тела Моего… не будет иметь жизни вечной"… Христос — что, пошутил? — говоря эти слова… И ведь цена Евхаристии — Его Крестная жертва… Да, дерзая Причащаться, мы должны  приплюсовывать собственное волевое усилие по борьбе с грехом. Да, Причастие — не есть таблетка для здоровья… Но, где сказано: не рискуй Причащаться, это слишком опасное дело, живи вне Евхаристии — и будешь с Богом? Странное это все же "богословие", этакий евхаристический минимализм, фактически устраняющий значение Тайной Вечери Самого Христа…

Этим словом здесь (в ЖЖ) жонглирую кто как хочет. Для некоторых особенных правдолюбов это вообще одно из базовых понятий в описании современной церковной ситуации. Вот, к примеру определение из «Википедии»:

«Клерикализм (лат.  clericalls — церковный) — политическое направление, добивающееся первенствующей роли церкви и духовенства в общественной, политической и культурной жизни общества. В более узком, экклезиологическом смысле, — организация церковной жизни, предполагающая господство сословия клириков (профессионального духовенства). Наиболее ярко представлен в Римско-католической церкви. Следует отличать от теократии. Противоположный термин — секуляризм».

Если кратко суммировать, то получается следующее. В плане общегосударственном – это политическое направление. В принципе, в жизни современного общества это направление вообще отсутствует, поскольку, согласно устава РПЦ клирикам запрещено заниматься политической деятельностью как таковой. Конечно, Церковь стремиться к расширению своего влияние на общество, но это не есть клерикализм в собственном смысле как стремление того же священства  к политической власти. В плане внутрицерковной жизни – да, определенная диспропорция в распределении власти и ответственности в пользу лиц, наделенных священным саном, безусловно существует, при чем  —  исторически – уже давным-давно. Думаю, что так было и будет всегда – вопрос только в степени этой диспропорции. Очень часто самих мирян такая ситуация устраивает, поскольку подразумевает бегство от ответственности или желание делегировать всю возможную ответственность священству. Правда, в некоторые исторические моменты миряне совершенно правомерно пытались данную диспропорцию изменить (к примеру, православные братства на Западной Украине во времена унии), но тому способствовали совершенно особые обстоятельства. И наконец – клерикализм вряд ли можно назвать ересью, как это порой пытаются сделать некоторые современные правдорезы, — уже хотя бы потому, что наличие ереси рассматривается и определяется соборно, а не индивидуально. Клерикализм, как отрицательное определение, есть прежде всего искажение духовно-нравственных основ христианской жизни. В этом смысле соглашусь еще и с таким определением, что это есть дух превозношения (а не служения) священника по отношению в мирянину. Сей дух есть дух  фарисейской гордыни и заслуживает всяческого порицания и изгнания из церковной жизни…

Интересно, была ли еще в мировой истории такая ситуация, как с не захоронением трупа «отца всех народов» В.И. Ленина на протяжении уже восьмидесяти пяти лет? Когда в пример приводят разные там египетские мумии или даже мощи святых, это просто смешно: и египетские властители и христианские подвижники удостаивались законного погребения, не зависимо от того – совершалась над ними мумификация или нет. Мощи обретались со временем, мумии – тоже раскапывали спустя тысячелетия… Обычаев не хоронить вовсе (при уважительном отношении к покойному) и содержать труп на поверхности земли столь длительное время, кажется, до селе не использовала еще ни одна культура – что религиозная, что атеистическая… Иначе как изощренным сатанизмом это все, если задуматься, и не назовешь… Бедный-бедный Владимир Ильич! – как же надо было нагрешить, чтобы заслужить такое невиданное наказание… Интересно, сколько времени еще власти будут тянут с его погребением? Может, к столетнему юбилею со дня кончины сподобятся? Пятнадцать лет осталась – не так много, — Бог даст, может быть, доживем…