И вообще: пир это все же настоящая еда, пусть и собрали бомжей, или это в принципе постановочные действия с фруктами и овощами из папье-маше?
(Думаю, что пир это — пир, не зависимо от нашей худости; вон выбрасывается только тот, кто пришел и отказался, будучи на пиру, от брачной одежды — то есть, явился с другими мотивами, не соответствующими целям пира).
У одного из друзей в его теме прозвучало, что некоторые "определяют Церковь как собрание верных заповедям"… Если мыслить этими понятиями, то, наверное, можно попробовать так: "пытающихся быть верным заповедям". Вообще же само понятие "быть верным заповедям" весьма трудно сделать определенным. Вроде все понятно, но с другой стороны — прячется здесь какая-то неясность: насколько быть верным? что значит быть верным? Вот, к примеру, если ты десять заповедей по внешности соблюдаешь, а никого при этом по сути не любишь, то какая же это верность? А что значит быть вполне верным заповедям о любви, когда она у нас не совершенна? Вон, к примеру, один жжешный правдолюбец считает, что он в Церкви, он христианин (то есть, согласно его теории, он то уж точно исполняет заповеди), но в то же время известно, как он по жизни порой склонен поступать… Так что дать такого рода определения, привязать возможное бытие в Церкви к непременной всегдашней верности всем заповедям не очень-то получается. Это все равно, что дать определение больницы, как собранию уже выздоровевших людей… А если кто-то в этой больнице не выздоравливает, но даже и умирает, то какая же это больница? (Только не надо меня здесь подозревать, что я говорю о не нужности исполнения евангельских заповедей, речь о другом). Или же, оказывается, что тот, у кого не получается идти на поправку, есть только "симулякр" внутри больницы и к ней, как настоящей лечебнице, не имеет реального отношения?
"Если нас кто-нибудь лишит хотя бы на один день трапезы, состоящей из телесной пищи, то мы печалимся и тревожимся и нам это кажется большим злом; если же мы лишаемся на день, и на два, и на целые месяцы духовной и небесной Трапезы Божественных Таин, то злом это не считаем. О великое безрассудство, совершаемое нынешними христианами, не видящими различия между телесным и духовным! Ибо они первое со всей любовью принимают, а второго совершенно не желают.
Тема о Евхаристии не исчерпаема. Вот "Огрешин" — продолжил: ogreshin.livejournal.com/59593.html
"Но чудо не в том, что хлеб становится плотью (эка невидаль — банальнейшая биология), а в том, что Он приходит посредь людей, абсолютно чуждых друг другу и болтающих при Нем о какой-то сраной запивке"
Кое-что скажу и я в ответ. В том и соль, что все-таки приходит… Может быть и потому это так, что любви Христовой это вообще свойственно… Свойственно умаляться, быть среди тех людей, какие у Него есть…Других нет… И другого (что Христос не приходит, мол) я просто и не могу понять… Другое — это уже, скорее, жизнь на грани отчаяния, балансирование…
Первая часть "Лютеранской мессы" (BWV 235) в аутентичном исполнении "The Purcell Quartet".
В теме о Евхаристии периодически возникает один нюанс или, скажем, одна грань, которая, как мне думается, является весьма важной для понимания самой Евхаристии, а также и бытия Церкви в этом мире. Этот богословский смысл можно свести к следующему вопросу: Евхаристия явление субъективное или объективное? Как следует из самих современных споров вокруг Таинства Причащения, многих хотелось бы (или проще было бы) думать, что это некая субъективная внутренняя реальность самих верующих, которые в плане учения о Таинствах чего-то там себе напридумывали, нагородили, навоображали, сами в этом запутались – и не более того. Но мне думается, что Евхаристия это все же явление объективного порядка, так же как объективно существование Истины – Христа Спасителя. Конечно, человек не верующий склонен полагать, что Истины не существует даже тогда, когда Истина Сама перед ним (вспомним Пилата с его риторическим вопрошанием «что есть истина?»), но от этой греховной слепоты «самостояние» Истины не перестает быть. Так же как и неверие части человечества не отменяет грядущее Второе Пришествие Христа с «силою и славою великою», которое будет совершаться уже очевидным для всех образом, а не только в субъективном порядке, как частное дело одних только верующих. И в этом смысле Евхаристия, как «брачный пир Агнца» вполне объективна и реальна, хотя и может казаться для неверующих некой «басней». Да, проблема в том, что за века вокруг Таинства Евхаристии возникли определенные культурные и своего рода сакраментальные «нагромождения», который порой иному своременному человеку мешают или служат препятствием для нормальной (интенсивной) евхаристической жизни. Но эти препятствия вовсе не того рода, которые Евхаристию отменяли бы или служили бы уважительным поводом верующему во Христа быть чуждым Его трапезе.
ogreshin.livejournal.com/59097.html
"после нескольких минут пребывания в приподнято-благочестивом состоянии человек, как правило, возвращается к своей обычной усредненно-суетливой жизни. А это значит, что никакого реального преображения не произошло. И следовательно, подлинной встречи с Богом душа не пережила".
Тут я не согласен в принципе. Вы делаете критерием некое эмоциональное ощутительное состояние. А это вообще — не критерий! И к обычной "суетливой жизни" можно возвращаться по разному. Можно — сразу бухаться в прежнею греховность, а можно — бороться-шевелиться! Да, это тоже бывает не надолго. Обычно — на пару-тройку дней. Но по своему опыту и опыту некоторых близких мне людей, знаю, что это возможно — возможны в течение нескольких дней определенная живость и мир душевный. Обычно, к примеру, летом в отпуске (в деревне, бывая на Литургии раз в неделю) — я к концу этой недели еле до Литургии же доползаю (начинают нападать раздражение и "окамененное нечувствие"). Когда же (вне отпуска) служишь два-три раза в неделю, причащаясь, то (в нравственном отношении) ощущаешь себя гораздо лучше. Поэтому я сторонник еженедельного (в среднем) причащения для ревностных мирян. Что касается "Белизариоса", то он прав на своем внутреннем субъективном уровне: естественно, что для не участвующего в Евахаристии, ничего не совершается и совершиться не может. Об этом мы с ним однажды говорил непосредственно, но, боюсь, что каждый остался при своем. Честно говоря, мне жаль, что сплошь и рядом так бывает — и я еще раз повторюсь: Евхаристия это еще и заповедь Самого Спасителя и принципиальное не участие в ней лишает нас очень многого…
Можно встретить такого рода словоупотребление: нужно выяснить сакральную природу Евхаристии.
Думаю, что окончательно эту природу изъяснить нельзя. Поскольку не "что" есть Истина, а — "Кто" есть Истина… "Сакральность" же — понятие, относящееся к области "что", а не "кто"… Оставаясь в области категории "что" мы попадаем в бесконечный дискуссионный тупик. С тем, "что" есть Евхаристия разобраться невозможно. Но Евхаристия есть прежде всего — Кто, то есть Сам Христос. В уже звучавшей в спорах постановке вопроса "Христос есть хлеб или хлеб есть Христос?", конечно, важнее первенство Христа, а не хлеба. Да, Христос является и хлебом, но не всякий хлеб являет Христа, только — евхаристический… В Евхаристии происходит встреча именно с живым Христом, а не с чем-то безличным, хотя и таинственным. Если мы, к примеру, ищем встречи, общения с человеком, которого любим, то мы именно что ищем этого общения, а не задаемся вопросом, каковы принципы этого общения, насколько оно вообще совершается или нет, происходит или нет, а если происходит, то — в какой степени? Если же встреча произошла, то это для нас — несомненный факт, хотя и во время этой встречи могла случиться, скажем, ссора. Если же мы, после встречи с любимым человеком, идем к психологу и говорим, знаете, я тут встречался сегодня с невестой (или — женихом), но у меня большие сомнения, что эта встреча имела место в реальности, то — не пора ли к психиатру?